|
Органная музыка в Пицунде
История органа
Более 30 лет назад, 1 ноября 1975 года в музыкальный мир вступил Пицундский орган, и впервые на абхазской земле над величественными горами и бескрайними просторами Черного моря понеслись неподражаемой красоты волшебные звуки. В этот день состоялся знаменательный концерт в истории культуры Абхазии, открывший совершенно новую страницу в ее музыкальной жизни. Сегодня уже невозможно представить себе Пицунду без органа. Сама история появления его в прославленном Пицундском храме IX века, построенном на руинах еще более древней базилики VI века, не совсем обычна. Подготовка храмаДиректор Объединения пансионатов курорта Пицунда Энвер Эрастович Капба получил распоряжение Центрального Совета по Управлению курортами профсоюзов от 2 апреля 1974 года за № 116, в котором, наряду с другими требованиями ему вменялось в ближайшее время провести реставрацию Пицундского храма, а также приобрести и установить в нем орган. Серьезная реставрация храма была крайне необходима. Сколько погромов и ограблений он испытал за свою длинную историю! Когда-то в нем был устроен пороховой склад, затем – хозяйственный, а во время Великой Отечественной войны, в 1943 и вначале 1944 годов, там располагался 248-й стрелковый полк. К исполнению высокого распоряжения приступили немедля. Работы, связанные с самим храмом и сооружениями, расположенными на прилегающей территории, под руководством инженера-строителя Джото Авидзба осуществляли сотрудники Абхазского отделения Кутаисской реставрационной мастерской Управления Охраны Памятников Министерства Культуры Грузии при консультациях ее специалистов. Изготовление органаПрославленная, существующая с 1820 года, фирма с воодушевлением принялась исполнять заказ. В 1974 году в Пицунду вновь приезжает Г.И. Шуке, но уже с консультантами – с главным конструктором фирмы Тиллем и архитектором-реставратором Леваком. Теперь необходимо было сконструировать орган, изготовить, перевезти и установить. За изготовление инструмента принялся уже тяжело больной сам глава фирмы Г.И. Шуке. Это был один из наиболее выдающихся мастеров органостроения современности. В прессе и в специальной литературе его часто называли «талантливейшим и вдохновеннейшим» «Зильберманом ХХ века». Вряд ли, даже в наше время, можно получить более высокую оценку, чем сравнение с непревзойденным органострителем, современником Баха Готфридом Зильберманом. К счастью, он успел сконструировать и установить в храме орган, который был признан одним из самых лучших на территории бывшего СССР и может по праву считаться одной из вершин творческого наследия его создателя. В то же время это была лебединая песня великого мастера. Он как будто вдохнул свою отходящую душу в последнее свое детище, чтобы она продолжала голосом вечности жить в чарующих звуках его творения. По словам Л.И. Ройзмана, Пицундский орган будет бесконечно петь «память мастеру и во славу великому музыкальному искусству». Установка органаВсе как будто бы шло своим чередом, однако, в феврале 1975 года в Москву неожиданно был вызван заместитель директора Объединения пансионатов курорта Пицунды инженер-строитель В.Ч.Джонуа. Ему было поручено срочно выехать в Германию, в Потсдам, где находится фирма «А. Шуке». От него требовалось уговорить руководство фирмы завершить изготовление органа и установку на полгода раньше указанного в договоре срока, чтобы он был готов к эксплуатации к концу мая 1975 года. В.Ч. Джонуа было сообщено, что это секретное требование секретаря ЦК КПСС, члена Политбюро А.П. Кириленко. В Потсдаме В.Ч. Джонуа с трудом удалось уговорить руководство сократить сроки, указанные в контракте. Был составлен график работ всех частей инструмента и определен срок его монтажа в Пицунде. В результате был подписан протокол соглашения с приложением чертежей фундамента органа и перечислением необходимых предварительных работ. Тогда же в Венгрии заказали 364 мягких кресла, которые затем болтами были вмонтированы в металлический каркас, уложенный на полу храма. Фирма сдержала условие протокола, и орган вступил в эксплуатацию, но не в июне, как требовали власти, а осенью, 1 ноября 1975 года. Заключение комиссии
После установки инструмент принимала солидная комиссия, в которую от Министерства культуры СССР входили такие известные в музыкальном мире имена, как профессор Л.И. Ройзман и член Совета по органостроению и заведующая органной мастерской и преподаватель Московской консерватории, Председатель Союза органистов СССР, концертирующая органистка Наталья Владимировна Малина, народная артистка Грузинской ССР профессор Тбилисской консерватории Этери Мгалоблишвили, народный артист Абхазии профессор Астраханской консерватории Лев Джергения и министр культуры Абхазии Иван Кецба. С немецкой стороны комиссию представлял сам Г.И. Шуке, и другие лица, среди которых был и главный интенировщик этого органа Вальбрехт. Завершив прием, все члены комиссии пришли к единому мнению: несмотря на то, что каждый орган обладает своими особенностями, пицундскому органу удачная и интересная диспозиция создает исключительно яркую индивидуальность, а мягкий серебристый тембр инструмента в сочетании со строгой архитектурой придают пицундскому концертному залу особую неповторимость, и что древние стены с фрагментами фресковых росписей, в основном XIV века, уже к началу концерта будут располагать зрителей к романтическому настрою чувств и глубокому восприятию божественных звуков. Члены комиссии не ошиблись, их мнение подтвердило время. Итак, многогранная значимость Пицундского храма и как памятника абхазской школы византийской архитектуры IX века, и как памятника христианской культуры Абхазского царства VIII-X веков обогатилась еще одной исторической ценностью. На карте музыкальных концертных залов с органами появился новый центр. Торжественное открытие концертного залаРождение нового органа всегда становится чрезвычайным событием в музыкальном мире. Так, в честь появления органа Домского собора в Веймаре в 1833 году великий Ференц Лист написал прославляющий это событие величественный хорал. Несмотря на отсутствие подобного посвящения, открытие концертного зала и в Пицундском храме было достаточно торжественным. По установившейся традиции, концерт открыли органисты высочайшего класса неизменный художественный эксперт-консультант «фирмы А. Шуке», профессор Лейпцигской консерватории Вольфганг Шетелих и органист Лейпцигского храма св. Томаса Ханес Кестнер (Hanes Kestner). Именно им была предоставлена возможность первыми играть на новом инструменте. Затем играли и другие прославленные органисты. И величаво зазвучали чарующие звуки, то мощно сотрясая древние своды храма, то нежнейшими, полными чудной гармонии невесомыми звуками, уносясь ввысь сквозь купол в поднебесье в божественные просторы. Первый органист ПицундыВ 1976 году в Пицунду приезжает органист, дипломант Лейпцигского конкурса им. И.С. Баха Гарри Коняев, окончивший Тбилисскую консерваторию им. Сараджишвили по классу фортепиано и органа у профессора Э. Мгалоблишвили, ученицы Ройзмана. Коняев стал первым органистом Абхазской филармонии. Надолго запомнились его сольные концерты, а также совместные выступления с заслуженной артисткой Абхазской АССР певицей Людмилой Логуа с ее полюбившейся всем программой «Ave Maria». С 1980-го года, наряду с незабываемым Г. Коняевым, в храме успешно стала выступать и выпускница Одесской консерватории органистка Наталья Седун, как с сольными концертами, так и с народным артистом Абхазии певцом Б. Амичба, и др. Во второй половине 80-х годов к ним присоединилась и молодая выпускница Института, а ныне Российской Академии музыки им. Гнесиных, Людмила Галустян. Фестивали и концерты в ПицундеС 1977 года по предложению проф. Л.И. Ройзмана в храме ежегодно стали проводиться сентябрьские фестивали классической органной музыки, в которых принимал участие он сам и многие другие широко известные музыканты-органисты: Гарри Коняев (Пицунда), Вольфган Шетелих (Германия), Олег Янченко, Александр Фисейский, Наталья Малина, Гарри Гродберг, Сергей Дижур, Е. Прочакова (Москва), Леопольдас Дигрис, Виргиния и Живиля Сурвилайте, Бернардас Василяускас (Литва), Галина Козлова, Юрий Крячко (Горький, ныне Н. Новгород), Э. Мгалоблишвили (Тбилиси), Ваагн Стамболцян (Ереван), Петерис Сиполниекс (Рига), Наталья Седун (Одесса), А. Котляревский, Владимир Кошуба (Киев), Хуго Лепнурм (Таллин) и многие-многие другие. Здесь проходили и ансамблевые концерты и охотно играли артисты самого высокого ранга, считая за честь выступить и сыграть на замечательном органе в прекрасном зале с исключительной акустикой и, несомненно, благодарной публикой. С 1985 года традиционными стали и августовские фестивали камерной музыки «Ночные серенады», организованные известной скрипачкой Лианой Исакадзе. С сезона 1988 года в Пицундском зале стали проводиться летние Фестивали классической музыки, организованные художественным руководителем и главным дирижером Государственной хоровой капеллы Абхазии Нодаром Чанба. Выступления капеллы проходили при участии мастеров искусств, среди которых был лауреат международных конкурсов виолончелист и органист из Москвы Александр Князев, который, кстати, дал один из первых органных концертов именно в Пицундском храме, пианист Алексей Гариболь, тоже из Москвы, композитор из Петербурга Леонид Десятников и многие другие. В обычное же время жизнь концертного зала шла своим чередом. Абхазские песни теперь звучат и в органном исполнении. Вопросу развития органной культуры в Абхазии много внимания уделял выдающийся советский органист, педагог, теоретик и историк, написавший уникальный и солиднейший по объему труд по истории органной культуры в России, профессор Л.И. Ройзман. Он ставил даже вопрос об открытии специального класса органа в Сухумском музыкальном училище, с приобретением для него инструмента, и был согласен во всем оказывать помощь, в том числе и в подготовке кадров. И вот в начале 1985 года к нему едет выпускница Тбилисской консерватории по классу фортепиано (педагоги проф. А.Г. Васадзе, затем проф. Н.Д. Тавхелидзе), концертмейстер Абхазской Государственной филармонии абхазка Марина Шамба. В декабре 1987 года она успешно завершила учебу в Московской консерватории. Все эти годы Марина мечтала, чтобы в органной музыке зазвучали родные мелодии, но когда она обратилась к специалистам с просьбой переложить некоторые из абхазских песен для исполнения на органе, ее желание вызвало недоумение. Музыканты, незнакомые с абхазскими народными мелодиями посчитали, что они, по всей вероятности, не для такого инструмента, как орган. Однако ей все-таки удалось уговорить двух молодых композиторов взяться за переложение хотя бы одной из песен. Результат превзошел ожидания. Композиторы не предполагали, насколько высок дух абхазских песен. Оказалось, что их многоголосный полифонический характер приобретает в органном изложении высшее выражение чувств человека и отражает национальный характер и духовную чистоту создавшего их народа. И здесь хочется вспомнить совет великого китайского философа Конфуция: «Если хотите узнать нравственность страны – прислушайтесь к ее музыке». В итоге, Марина Невская и Елена Бутузова с воодушевлением переложили для органа несколько песен и мелодий: абхазскую колыбельную «Шьишь-нани» композитора И. Лакрба, где звучит тема махаджирской трагедии абхазов - исхода со своей исторической родины; народный шедевр – «Песнь ранения», которую в старину пели раненому, вынося его с поля сражения на носилках из переплетенных мечей, покрытых буркой, а затем и у постели страдающего или умирающего воина для поднятия его духа; «Песнь о скале» с ее драматизмом и бурей страстей, а также посвященную М. Шамба «Маленькую рапсодию» Е. Бутузовой, куда наряду с другими были включены танцевальные напевы и лейтмотив абхазской свадебной песни. Именно орган, как никакой другой инструмент, смог передать в полной мере хоровое многоголосие, красочность образов и остроту переживаний, мотивы абхазских плачей, когда в душу слушателей глубоко проникает воспевание и патриотических порывов, и гибель надежд, и великая трагедия народа. В то же время мелодии, вызывающие скорбные чувства, неожиданно перемежаются танцевальными ритмами и торжественными свадебными напевами, сливаясь в единое эпическое повествование о горестях и радостях сложной и противоречивой исторической судьбы абхазского народа. Сюиты на темы абхазских народных песен впервые прозвучали на родине летом 1987 года на концерте Марины Шамба в Пицунде. Тогда ей ассистировал, приехавший из Москвы талантливый органист, ныне Заслуженный деятель искусств РФ, солист Барнаульской филармонии, кандидат педагогических наук, зав. кафедрой искусств Барнаульского Педагогического Госуниверситета Сергей Буткеев. Именно на этом концерте, наряду с произведениями великих композиторов, абхазские любители музыки слушали и свою национальную, исполнявшуюся на органе. Марина Шамба сыграла их и на сольном органном концерте в январе 1988 года в Малом зале Московской консерватории, где впервые в его истории прозвучала абхазская музыка. Вернувшись из Москвы, М. Шамба включилась в коллектив пицундских органистов, став солисткой Абхазской государственной филармонии. Еще в бытность ее учебы в Московской консерватории, в письме Министерству культуры Абхазии от 28 мая 1986 года с просьбой о продлении аспирантуры в связи с предстоящей серьезной операцией на пальце руки Л.И. Ройзман писал: «М. Шамба, обладая отличными данными, является тонким музыкантом и будет ценным для республики, первым и единственным в настоящее время национальным кадром в области органной музыки». Органистка М. Шамба и абхазская капелла в Германии. Перед самой грузино-абхазской войной в 1992-93 годах в Германию была приглашена руководимая в то время известным музыкантом, общественным деятелем, композитором, ныне профессором Сеульского государственного университета Санмен Нодаром Чанба, наша прославленная Абхазская государственная капелла и органистка Марина Шамба. Ей выпал бесценный подарок судьбы: она получила возможность ознакомиться со страной уникальных исторических органов, созданных великими мастерами прошлого сотни лет назад. Ей посчастливилось сыграть даже на органе, за которым музицировал сам непревзойденный Бах. Немцы, великие ценители хорового пения и органной игры, были восхищены как исполнением, так и характером необычных для них духовных песен абхазов. Капелла и М. Шамба, в программе которой наряду с произведениями великих композиторов неизменно звучала и абхазская музыка, выступали в концертных залах и кирхах многих немецких городов – в Берлине, Дортмунде, Штутгарте, Мангейме, Кельне, Унне, Мюлякоре, Людвигсхафене, Гере. Все 13 концертов прошли с неизменным успехом. Для немецкой публики это было открытием неизвестного им музыкального мира далекого и маленького кавказского народа. По возвращении в Абхазию, в своем интервью Нодар Чанба отметил, что «органистам в Германии обычно не аплодируют, а Марине аплодировали». В этом выразилось то, что абхазская музыка не только в пении, но и в переложении на орган была понята и принята в Германии, как и игра самой органистки. После этой поездки на гастроли по городам Германии были заключены контракты на гастроли, планируемые к летнему сезону следующего года. В июне 1992 года в Абхазию приехал известный певец под органное сопровождение священник евангелистской кирхи г. Гера Гернот Фридрих, давший концерты в сопровождении органа в Пицундском храме. Позднее ожидали хор из Берлина, органиста из г. Гера Беренда Бергнера и других музыкантов. Но все планы были внезапно разрушены развязанной войной. 14 августа, в день, с древности считающийся у абхазов днем разгула нечистой силы, в Абхазию вторглись вооруженные до зубов войска Госсовета Грузии. Второе рождение органаПочти три года молчал пребывавший в забвении, заброшенный пицундский гигант. Людям было не до него: в это тяжелое время все старались внести свой посильный вклад в помощь воюющей родине. Не осталась в стороне и Марина Шамба. Она выехала на гастроли в Турцию в качестве концертмейстера – аккомпонировала молодой певице Хибле Герзмаа и народному артисту Абхазии певцу Борису Амичба. Их концерты восторженно принимались музыкальной общественностью городов, куда их приглашали – в Стамбуле, Анкаре, Бурсе. Всю сумму заработанных денег организаторы концертов – абхазы Турции – пересылали в фонд помощи Абхазии. Ей же она принесла слишком много бед. Почти вся страна была в трауре, как это и обещал по грузинскому телевидению в самом начале войны Э. Шеварднадзе, грозя поставить абхазов на колени. Почти в каждой семье не обошлось без жертв. Испытала горечь потери мужа и сама Марина. Но она не забывала об органе и понимала, что только игра на нем даст ей силы перенести боль утраты. Наследие войныИ вот, в один из весенних дней 1994 года она решилась пойти пешком из Гагры в Пицунду, так как транспорта в то время почти не было, а это свыше 20 км пути. Войдя в храм, она подошла к любимому инструменту, и, открыв его, ужаснулась. Из него выбежали две крысы. Голодные грызуны, спутники войны, испортили меха, а механическая часть органа вся покрылась ржавчиной. Душа ее сжалась от отчаяния, но все же, наперекор всему, ей хотелось верить, что орган можно будет восстановить, хотя, учитывая серьезность и глубину «ран», надежд на это было крайне мало. Узнав же от известного органиста Олега Янченко, что домой в Нижний Новгород на время приехал его друг, тоже известный органист, лауреат конкурса им. Петрали в Италии, один из создателей современных органов и органный мастер Юрий Крячко, работавший в те годы в органостроительной мастерской известной немецкой фирмы «Hermann Eule» («Герман Ойле»), М. Шамба решила написать ему письмо с просьбой оказать посильную помощь в ремонте органа. Просил его об этом и сам О. Янченко. Восстановление органаПросьбы не остались безответными. Вскоре Юрий Крячко и его помощник по Нижегородской консерватории Андрей Шаталов приехали в Пицунду. В Абхазии высоко оценили тот факт, что мастера привезли с собой большое количество необходимых органных деталей, безвозмездно выделенных для Пицундского органа немецкой фирмой, на которой в то время работал Ю. Крячко, за что ему лично и, особенно фирме, все были глубоко благодарны. Итак, основательно осмотрев весь орган, специалисты долго советовались друг с другом. М. Шамба с тревогой ждала их приговора. И наконец, торжественно прозвучал голос Ю. Крячко: «Орган можно восстановить!». Сколько радости принесло это заключение! Ремонт длился два месяца. Приезжим мастерам все это время помогал Владимир Дмитриевич Копытский. Считаю необходимым особо отметить значение органных мастеров, этих невидимых докторов, поддерживающих в должном состоянии огромный, но такой хрупкий и сложный «организм» уникального инструмента. Их тяжелая и кропотливая работа требует больших усилий и затрат здоровья. Только постоянное внимание и, конечно, любовь к инструменту, гарантируют нормальное его функционирование. Во многом, от самоотверженного труда органных мастеров зависит успех игры исполнителя. С первых же дней установки пицундского органа с ним работали выдающиеся, преданные своему делу мастера. Еще до установки органа в Германию для обучения был послан на три месяца пианист преподаватель Абхазского музыкального училища Владимир Полянский, ставший первым органным мастером Абхазии. Затем к нему присоединился Б. Абоимов, а вслед за ним и известный радиофизик В.И. Милько, вместе с которым работала и его жена З. Милько. В предвоенные годы появились и другие мастера - Б. Копытский и А.Куликов, продолжавшие трудиться на этом поприще и после войны (к сожалению, А. Куликов вскоре скончался). Прискорбно, что все последние годы сильно сказывается нехватка органных мастеров и надежд, на их появление пока практически нет. Пицундскому же органу необходимы постоянные профилактические осмотры, поскольку влажный климат не способствует сохранению механизма в должном рабочем состоянии. По существующей международной практике осмотр и основательный ремонт органа должен осуществляться каждые 5-7 лет, но на это, как правило, нет средств. Орган требует серьезной настройки перед каждым сезоном, что из-за финансовых затруднений Абхазии также превращается в большую проблему. При нормальном же функционировании инструмент должен осматриваться и настраиваться перед каждым концертом. Так состоялось второе рождение органа и, наконец, впервые после войны, 18 августа, в день, когда муж Марины Адгур Инал-Ипа навсегда ушел из сухумского дома, погибнув в последние дни перед победой, состоялся благотворительный концерт Марины, посвященный всем не вернувшимся с войны. С этого дня в Пицунде началась новая страница музыкальной жизни Абхазии. Но в послевоенные годы органные концерты проводились практически силами только Марины Шамба, которая по возможности старалась давать как можно больше благотворительных выступлений. Пицундский орган сегодня
С самого начала открытия зала М. Шамба стала привлекать к участию в концертах Государственную капеллу Абхазии, руководимую народной артисткой Адыгейской республики Норой Аджинджал, при неизменном участии и наших ведущих солистов Абхазской Государственной Филармонии: певцов – заслуженных артистов республики Мананы Шамба и Вили Чакмач-ипа, а также Родиона Хагба, заслуженного артиста Абхазии виолончелиста Г. Татевосян и пианисток – заслуженной артистки Абхазии А. Отрба, Н. Бжания и Г. Авидзба, а также Государственный симфонический оркестр, руководимый заслуженными деятелями искусств Абхазии А.Д. Хагба и В.М. Айба. В Пицундском зале музыканты Абхазии имеют возможность демонстрировать свое музыкальное мастерство. Отзывы и комментарииПравилами их размещения
|
Рекомендуем |
|
ООО «Жемчужина» © 2009 - 2024
Пицунда. Официальный сайт. Отдых в Пицунде, Абхазия |